Туры по алтаю было классным отдыхом. Прежде всего – отдыхом от сумасшедшей и душной Москвы. Ведь накануне нашего вылета из Москвы, в столице произошёл катаклизм. Которую неделю уже стоял небывалый зной, леса начинали гореть. Мы с удовольствием вырвались из этого душного города. На Алтае мы все значительно поправили своё здоровье, и вернувшись в московскую августовскую жуть, полные чистой горной энергии. В Москву мы вернулись 2-го августа. В этот период Москву накрыло смогом окончательно. Смог рассосался лишь к сентябрю. Этот катаклизм серьёзно подорвал здоровье многих москвичей. Этой осенью многие слегли по больницам. Но никто из нашей команды не заболел. Ресурс, обретённый на Белухе, помог преодолеть множество проблем не в ущерб себе.

Те, кто ходил на Белуху, каждое лето встречались с космонавтом Аксёновым. Он считал, что поход на Алтай крайне сильно накачивает человека жизненными силами, даже сильнее чем тренировки, которые проходят с космонавтами в соответствующих центрах. Этим летом мы видели, как возле дома космонавта приземлился вертолёт. Позже мы узнали, что именно в тот день он умер, как и мечтал на Белухе…

Отдых на Алтае был особого типа. Это был настоящий поход, а возможно даже и паломничество. Всё путешествие мы пребывали в состоянии крайне собранном. Разобраться, подобно тому, как это происходит на побережье Красного моря, в горах Алтая – смерти подобно. Но быть собранным – не значит быть напряжённым. Можно быть одновременно и собранным и расслабленным. И именно это, для меня главный урок, который я получил на Белухе.

В Алтайских краях понимаешь, как много зависит от намерения человека, от намерения группы людей. Города приучают человека к безответственности. Все вокруг обязаны обеспечить человеку комфорт. Метро, автобус и прочие виды транспорта обязаны придти вовремя, дороги обязаны починить, воду и отопление обязаны дать, учителя обязаны учить, медики – лечить. Человек в городе всегда знает, что в его неудачах виноват кто-то третий. Таким образом, человек приучается к мысли, что он ни на что не может повлиять, он лишь делает автоматические действия, которые его обязывает работа, семья, и требует того же ото всех остальных.

На Алтае всё наоборот. Очень много зависит от того, с какими мыслями и намерениями туда идёт человек, потому что после Белухи желания начинают сбываться. И в том главная особенность этого места. На Алтае осознаёшь смысл фразы «бойтесь своих желаний». Есть такая закономерность, что эти места пускают не всех. И это подтверждают очень многие, кто ходил на Белуху. Многие застревали в автобусе на полпути, другие ломали руки и ноги на ровном месте, падали с лошадей и т.д. В большинстве случаев это люди, которые пошли на белуху «от нечего делать».

У многих ещё в Москве, за неделю-две до путешествия начинается «чистка», жизненные события начинают приобретать особый характер, некоторые просто садятся на горшок с расстройством желудка.

На Белуху мы шли с казахской стороны, через Усть-Каменогорск. Нас ждало преодоление 500 километрового пути от Усть-Каменогорска к горному домику Лесника на Пазике с водителем-асом. Первые часы мы с удовольствием наблюдали за необъятными полями и лугами и озёрами, проносившимися мимо нас.

Затем всё изменилось. Началась горная дорога. Остатки цивилизации остались далеко позади. И это было первым этапом, где нужна была групповая концентрация. Всё получается только когда намерение группы сильно и все едины в своём желании добраться до пункта назначения, каждый готов помочь другому.

Только при соблюдении этих условий фантастические виражи по засыпанному обвалами, разрушенному временем горному серпантину, проходят нормально. Возможно, мои слова покажутся вам странными, но это так. И это очень хорошо ощущаешь, видя в окно автобуса метром левее – километровые пропасти, а в двух метрах справа отвесную стену камней, уходящую на несколько сотен метров вверх. И чувствуешь, как маленькому Пазику «тесновато» на этой горной дороге. Путешествие на Пазике заняло у нас около 12-и часов. Мы прибыли в домик лесника как раз на закате.

После остановки в домике Лесника нас ждал новый, ещё более ответственный 10-и часовой переход на лошадях. Утром молодые пастухи пригнали лошадей и каждому подобрали свою. Нам с Ольгой дали «парных» коней, они были братьями и инстинктивно ходили друг за другом. Лошадей нагрузили поклажей. Я сел на лошадь второй раз в жизни. Для многих это был первый раз. Накануне вечером многие переживали, что не получится. Но здесь искусство Анвара было безупречно. Каждый сел на свою лошадь и чтобы не было времени испугаться, тут же было объявлении, что идём прямо в гору. То есть на лошадях мы сразу же начали подъём на поверхность, расположенную под углом в 45 а иногда и 60 градусов к горизонтали, по узкой тропинке.

Каждому попалась лошадь, чётко соответствующая ему по характеру. Это было удивительно, но факт был очевиден. Управление лошадью, безусловно, является одним из самых ярких впечатлений от путешествия. Чтобы управлять лошадью, необходимо всё время пребывать в состоянии концентрации. Как только вы теряете концентрацию, лошадь очень хорошо это чувствует и берёт управление на себя. То есть она может сойти с дороги, пуститься галопом по горному склону, попытаться сбросить вас ну и кусаются они тоже очень хорошо.

Необходимо чтобы тело пребывало в определённой позиции. В ушу она называется «ма бу», т.е. позиция всадника. Суть её в том, чтобы стоять в стременах, обхватывая тело лошади ногами, держать спину прямо и быть расслабленным, но сконцентрированным. Важно также и видеть пространство вокруг себя и осознавать расстояние до впереди идущего. На этом я и попался. В конце перехода я залюбовался чудесной радугой, которая была подобна арке между двумя горами.

На землю меня возвратил удар копытом впереди идущей лошади. Удар пришёлся в моё колено. От другого удара, нацеленного мне в лоб, я увернулся. Я взвыл от боли, удар был мощнейший. Но мне повезло, я ничего не сломал. Если бы удар пришёлся несколькими сантиметрами правее или левее, моя коленная чашечка могла бы разлететься на части. Это было суровым напоминанием мне о необходимости сохранять концентрацию. Собранность и концентрация, – вот основные качества, сопровождавшие нас всё путешествие.

Чтобы управлять лошадьми, нельзя быть ласковым и нежным с ней, нужно обрести внутреннюю жёсткость и вести лошадь волевым усилием, покрикивать на неё гневно, бить по бокам. Многие девушки на этом и попались. Увы, лошадь не понимает ласковых нежных просьб, следует быть жёстким.

Как только мы начали подъём на первую же гору, небо немедленно отреагировало и откуда не возьмись пришла грозовая туча. Всё вокруг потемнело, полил невероятно сильный ливень, слышны были раскаты грома, сверкали молнии. Тут же, на середине подъёма, под жутким ливнем началась чистка: кто-то упал с лошади, у другого отвалилась поклажа, у третьего развязались стремена, другие, чтобы не промокнуть насквозь, начали доставать из рюкзаков «дождевики».

Проводники активно помогали. Я держал их лошадей, контролировал своего коня. Лил сильный ливень, вереницей наша колонна стояла на узкой тропинке уходящей под большим углом в гору. Лошади начинали беспокоиться, всё вокруг погружалось в тёмно-синие грозовые тучи и туман ливня. Сверкали молнии, гремел гром. Я напевал песенку «riders on the storm». Люди сделали усилие, перепаковали багаж, переседлали лошадей, одели дождевики, сосредоточились. Наш подъём продолжился.

Весь наш переход происходил в довольно пасмурную и туманную погоду. Горы исчезали и появлялись среди туманов, из облака в облако ныряла наша колона. Мы поднялись на первую гору, к самым ледникам и увидели что нам предстоит преодолеть ещё 3 таких же перевала. Сначала в гору, а затем с горы и так 3 раза. Подъём был сложным, а спуск казался значительно сложнее, спуск по скользким от дождя каменистым узким тропинкам, стремительно убегающим вниз по крутым склонам.

Особенно интересное ощущение, когда лошадь поскальзывается на камне одним копытом и на пол секунды теряет равновесие. Но лошадь – удивительно устойчивое существо. Там, где человек давно бы уже потерял равновесие, поскользнулся бы или упал, она держится очень уверенно и спокойно проходит все этапы пути. Кони были абсолютно спокойны и флегматичны. Единственное, что их волновало – растение «дудник», растущее по обочинам дороги. Похоже, лошадь может есть вечно. Они кушают на ходу, на ходу же и испражняются.

С интересной сложностью мы столкнулись, спустившись в низину. Необходимо было преодолеть реку на лошадях вброд, речку не простую, а горную полноводную реку с сильнейшим течением. Такого я точно никогда ещё не испытывал. Необходимо сконцентрироваться на другом берегу и ни в коем случае не смотреть под себя, на течение воды. Первый переход прошёл успешно. Мы преодолели реку «Чёрная Берель», дно которой было уложено чёрным камнем а воды её – темны. Единственной издержкой было то, что многие, в том числе и я набрали воду в сапоги. Глубина речки оказалась достаточной, чтобы скрыть ноги лошади и подняться до колена всадника.

Со второй речкой, дело было сложнее. Эта речка называлась «Белая Берель». Её воды были молочно-белого цвета. В пасмурную погоду они казались подобны воде размешанной с цементом, в ясную погоду они обретали голубоватые оттенки. Она была значительно глубже и сильнее предыдущей речки. Некоторые из наших всадников окунулись по пояс (получается, что над водой была лишь спина лошади), а Олю Кинёву и её лошадь чуть было не унесло, лишь сконцентрировавшись и приложив все свои силы Оля и её конь выбрались на другой берег.

На другом берегу Белой Берели нас ждал перевал в юрте у пастуха Турсулхана. После отдыха и угощения мы продолжили путь к месту нашей стоянки. Впереди было ещё 5 часов пути вдоль речки Белая Берель, над которой аркой встала ярчайшая радуга. Впереди был переход по полуразвалившемуся деревянному мосту, построенному во времена Великой Отечественной и восхождение в гору, к месту нашей стоянки, откуда уже можно было видеть снежную шапку Белухи и других гор Алтая.

В следующей части статьи я расскажу о том, как мы проводили время во время стоянки недалеко от Белухи.

Спустя две недели, нам нужно было снова возвращаться. Обратный путь на лошадях был легче, поскольку нам благоволила хорошая погода. За 2 недели многое изменилось и снежные завалы, которые преграждали нам путь растаяли.

А вот с автобусом произошло иначе. Время было рассчитано впритык и между прибытием автобуса в Усть-Каменогорск и отправлением самолёта было всего несколько часов. А автобуса, который должен был приехать днём, у домика лесника не появилось и затемно. Мы собрались в кружок, и выяснилось, что всем так здесь понравилось, что никто не хочет ехать обратно. Ведь Москва была окутана смогом от чудовищных пожаров, на Алтае было прохладно, а в Москве +41.

И всё-таки мы вновь собрались и сконцентрировались на желании попасть домой. И к утру автобус доехал. Оказалось, что по дороге он сломался и переждал ночь в горах. Всё сложилось и мы вернулись в Усть-Каменогорск в полном соответствии с графиком, после чего сели на самолёт.

В алтайском походе я понял, зачем люди ищут отдых «с трудностями». Прохождение трудностей делает наш дух крепче. На Алтае мы встретились с настоящим памятником, подтверждающим это. Местные жители считают, что зимой в окрестностях Белухи жить невозможно. Пастухи уводят табуны лошадей уже в сентябре. Ведь именно тогда здесь начинаются жутчайшие морозы. Зимой они переваливают отметку в -50. По заваленным снегом горам ходят бураны всё сметающие на своём пути. Но когда-то, в течение 4-х лет, здесь непрерывно жили люди. И было это в 1941-1945 годах.

На одном из радиальных выходов мы посетили вольфрамовый рудник, где работали советские офицеры, раненные на фронте. Всё, что построено на Казахской стороне Алтая было построено ими. Рудник работал лишь во время Великой Отечественной Войны. После войны он был покинут. Когда ты там находишься, то понимаешь, что люди, работающие в -50, в этом горном районе, доставлявшие руду по горным тропам, пор которым мы едва прошли летом на лошадях, эти люди должны были обладать поистине титанической силой духа.

Самое интересное, что один из тех, кто работал на этом руднике, вернулся туда в 70-х годах и те, кто с ним был тогда помнили, что он отзывался о годах проведённых на этом руднике, как о лучших годах своей жизни. Он оставил надпись на стене рудника: «в 1941 году здесь мы танцевали с Олечкой….».

Радость хорошей пищи.

Большая доля новых впечатлений от путешествия приходится на вкусовые ощущения. Живя долгое время в одном месте, привыкаешь к еде, доступной для этого региона. В 2010 году я предпринимал путешествия в Китай, на Алтай и в Португалию. И каждый раз удивлялся, насколько качество местной кухни превосходит то, что доступно нам в Москве.

Прилетев в Усть-каменогорск мы это ощутили сразу. В Усть-каменогорске мало мест с «этнической кухней» и мы ходили в пиццерию и «Доннер-кебаб» – местный турецкий Макдоналдс. Я раньше и не мог подумать, что пицца, к которой мы в Москве уже основательно привыкли, может быть настолько вкусной. Местный хлеб и мясо невероятно свежи, они приготовлены без всяких химических добавок. Также открытием был для меня настоящий квас. Я и не думал, что у него такой вкус…

Для любителя мяса и молочных продуктов – поездка в Казахстан – это рай.

В Казахстане сильна кулинарная традиция кисломолочных напитков, таких как Тан и ещё несколько сортов, названия которых я не запомнил. Попробовал я и знаменитый Кумыс. Воздействие кумыса на человека подобно алкогольному напитку, кружку выпивают в один глоток и дальше 2 часа балдеют. Очень интересным кисло-солёным вкусом обладают и казахские твёрдые сыры из козьего и коровьего молока. И самое вкусное, что мы там пробовали, было мясо.

Национальную казахскую пищу мы пробовали во время путешествия на автобусе и лошадях. Вдоль трассы периодически встречаются «забегаловки», в которых можно покушать настоящие казахские манты, лагман и многие другие безумные вкусности. Чем ближе к Белухе, тем больше национальный колорит этих забегаловок.

На одной из остановок мы обедали на территории хозяйства. Мы ели лепёшки с маслом и вареньем, пили кумыс, а вокруг нас паслись лошади, овцы и козы. Уже на территории самого заповедника, после трудного перехода через речку «Белая Берель», мы ели в юртах пастуха Турсулхана. Там я впервые отведал столь нежное мясо недавно заколотого барашка. Позже, когда мы уже установили лагерь, Турсулхан привёз нам целикового, только что зарезанного барашка.

Удачно сваренный, он был бесподобен. Это мясо ели даже вегетарианцы… Особенными были не только еда, но и питие. Каждый вечер мы пили чай с только что сорванным баданом и с откопанным у речки золотым корнем, который по свойствам близок к женьшеню. К чаю был и отличный свежий алтайский мёд.