» » Неопознанный враг (рецензия на фильм Враг Дени Вильнёва)

Неопознанный враг (рецензия на фильм Враг Дени Вильнёва)

Неопознанный враг (рецензия на фильм Враг Дени Вильнёва)

Неопознанный враг (рецензия на фильм Враг Дени Вильнёва)Неопознанный враг (рецензия на фильм "Враг" Дени Вильнёва). Возможно поэтому режиссер выбирает в качестве названия максимально широкое по значению слово enemy . В английском около десятка синонимов слова «враг», но почти все обозначают либо персону, либо род позиции. И лишь enemy может одновременно означать как людей, существ, так и вещи, абстракции, ситуации. Этой неопределенности добавляют шарма длинные кадры, болезненная цветовая палитра и тягуче-мрачный саундтрек. Добавьте к этому безупречный кастинг и отличную игру актеров (мне очень нравятся Джилленхол и Сара Гадон ) – и вы получите фильм, мимо которого просто нельзя пройти. Поэтому тем, кто еще не видел его, я рекомендую не читать дальше (будут СПОЙЛЕРЫ ), а сперва посмотреть. Если коротко, то это фильм про двойников. В качестве источника Дени Вильнёв взял роман нобелевского лауреата Жозе Сарамаго «Двойник».

Критики сочли этот роман неудачным, потому что не нашли в нем ничего нового в раскрытии темы доппельгангеров. Режиссер попытался оживить тему с помощью иного прочтения истории. В силу этого в фильме как будто бы два наложенных друг на друга смысловых плана. Первый план – символическое прочтение двойничества. Здесь двойник – это воображаемые отношения с человеком, с которым оказалась возможна идентификация на основе какой-то черты. Т.е. двойники в романе и фильме – это род гиперболы для ситуации, в которой мы обнаруживаем свое сходство с другим. Причем, в силу того, что зеркальный другой представляет идеальный образ нас самих, другой (даже внешне непохожий) вызывает амбивалентные чувства – любви и ненависти. В этом прочтении главные герои – это два разных человека, которые чем-то зацепили друг друга, спровоцировав бессознательные страхи и тревоги. Каждый невротик в какой-то части сомневается в своих оригинальности и значимости, именно поэтому двойник – это всегда претендент, соперник, который стремится выставить самозванцем тебя самого.

Каждый из нас немного самозванец, и поэтому любое появление зеркального другого – это конфликт, провоцирующий либо агрессивную защиту (как у Энтони), либо пассивную замкнутость (как у Адама). В каждом из нас живет некий другой я, который более совершенен (в нем как будто осталось то, что мы утратили), и поэтому увидеть в чужаке этого другого – опыт, провоцирующий ирреальные ощущения. Это объясняет и эффект сепии в кадре: встреча с «двойником» - это встреча со своим прошлым, с ностальгией по утраченному. По большей части и у Достоевского (его «Двойник»), и у Сарамаго мы находим прежде всего эту интерпретацию. Об этом ярко говорит финал португальского «Двойника», где выжившему герою звонит еще один двойник, которого тот, недолго думая, решается застрелить. Второй план – травматическое прочтение двойничества. Тут двойники выступают уже как разделенные части одной личности (или личности внутри одного человека). И эта линия в какой-то момент становится доминирующей в фильме, поскольку совершенно невозможно отвязаться от ряда символов (прежде всего это символ паука). Таким образом, Энтони и Адам – это две суб-личности, возникшие под воздействием психологической травмы главного героя.

В фильме дважды упоминается «6 месяцев», в силу чего можно восстановить событие, приведшее к диссоциации личности героя. Как несложно догадаться – это беременность жены главного героя. При таком раскладе желтоватый цвет картинки – это уже не намек на ностальгическое прошлое, а знак психического расстройства, неотвязной тревоги, сквозь которые видит мир герой (прямо как у Достоевского). Мне нравится кино о травме, ведь она часто лежит в основе переосмысления мира. К этой версии больше всего подталкивает начало фильма, которое, как и положено, дает завязку и ключ для расшифровки. В первые минуты нам четко показывают три вещи. 1. Эпиграф « Хаос – это еще не расшифрованный порядок ». 2. Голос матери на автоответчике (она говорит про новую квартиру, которая ужасна, и предлагает помириться) на фоне города в сепии. 3. Ключевые персонажи.

Их всего двое: мужчина в машине, а затем с ключом, который он вертит в руках (на пальце обручальное кольцо) и беременная женщина. И далее пункты 2 и 3 будут постоянно связываться короткими мизансценами, в которых настойчиво повторяется символ паука. Именно его никак нельзя проигнорировать, в т.ч. потому что в романе ничего такого нет. А также потому что во время съемок фильма вся команда актеров подписывала соглашение, которое запрещало им как-либо разъяснять прессе значение пауков. В работах фрейдистов нередко встречается версия, что паук ассоциируется с женским началом.

В статье «Паук как символ в сновидениях» Карл Абрахам упоминает случай, в котором Фрейд объяснял приснившегося паука как символ разгневанной злой матери. Сам Абрахам многократно описывает паука как фаллический символ, который чаще всего приписывается матери (фаллическая мать). В то же время встречается и другое толкование – предназначенное для женщин. Паук во сне женщины объясняют как страх быть брошенной любимым мужчиной. Конечно, с точки зрения психоанализа приснившийся паук может означать всё что угодно, у него нет фиксированного значения (как считают юнгианцы). И все-таки даже Фрейд видел связь паука и женской/материнской сексуальности как один из наиболее вероятных подтекстов этого образа в культуре. Плюс к этому сети и тенета – это метафора, которой часто представлены семейные узы в фантазиях мужчин-невротиков. То же самое мы видим в фильме Вильнева.

С первых кадров паук связывается с сексуальностью – в сцене подпольного пип-шоу. Сперва мы видим женщину, которая по-видимому мастурбирует на подиуме. Камера выхватывает буквально три кадра, но все три неуловимо связаны с пауком (это согнутые как у паучихи ноги, черный лак на ногах и макро-кадр, на котором хорошо видны волоски на коже на шее и между лопаток). Следующее выступление – краш-фетиш , в котором голая модель давит каблуками большого паука. Затем во сне Адама снова появится этот коридор и голая девушка в маске паука.

Причем среди зрителей привата только мужчины (в основном пожилые), что наталкивает на мысль о своего рода заговоре. И в общем желание сбежать подальше от матери или жены с детьми – это то, что выступает в качестве общего секрета. С этим местом героя связывает ключ, который выступает в фильме в роли макгаффина (объект, который курсирует между героями и движет сюжет, но ничего не объясняет). То есть это своего рода парадоксальное прочтение символа: для главного героя ключ – вопреки его привычному смыслу – никаких дверей не открывает и никаких проблем не решает. То, что для невротика могло бы стать знаком избранности, признания или мужской состоятельности (ключ – без сомнения фаллический и отцовский символ), для психотического субъекта – просто вещь. Кстати, в той сцене все модели – блондинки, как и все женщины в фильме, за исключением матери героя. Причем, в качестве гиперссылки работает выбор актрисы на роль матери. Изабелла Росселлини известна как актриса (и жена) Дэвида Линча, а также как режиссер абсурдистского фильма « Зеленое порно » (в котором она предстает в виде различных насекомых, рассказывающих о своей сексуальной жизни – и само собой там есть и эпизод с пауком). В западной традиции особое место занимает Черная вдова , которая ассоциируется одновременно и с губительницей, пожирательницей мужчин, и с беременностью, плодовитостью.

Многие пауки – каннибалы, в т.ч. из большого выводка выживают 1-2 паука, пожирая остальных. Любопытно также то, что укусы некоторых пауков (каракурты, черные вдовы) помимо других симптомов, вызывают у мужчин приапизм. Как мы видим дальше: у главного героя есть мать, но нет ни слова про отца. Более того это именно властная мать, которая буквально поглощает ребенка, лишая его самостоятельности. В единственной сцене с ней сложно не заметить, насколько ей плевать на желания сына. Сперва она говорит ему что он должен делать и не делать, а затем командным голосом приказывает «Ешь!» (хотя он не любит чернику). Вместе с травмирующим восприятием беременности жены этот факт говорит в пользу версии, согласно которой Энтони/Адам – психотик (с форклюзией Имени отца). Звонки матери (и другие напоминания о ней) в фильме – это своего рода маркеры ключевых точек. Начало фильма, в котором мы узнаем, что герой недавно живет в своей квартире.

После звонка матери (не берет трубку) он решается найти своего двойника. Точно так же в финале решение идти по все тому же пути (с ночными увеселениями) приходит герою сразу же после фразы о том, что звонила его мама. Воображаемая встреча в мотеле, кстати, тоже предваряется встречей в коридоре с проституткой, похожей на мать (Адам видит ее со спины, поэтому судить о схожести можно только по короткой прическе и темному цвету волос). Таким образом, два героя фильма – это два способа справиться с проблемами, которые разрывают одного и того же человека. Один (Энтони) – это активная форма бегства от матери, жены и проблем. Он не сдержан, никогда не говорит с матерью, не перезванивает, он немного бунтарь (гоняет на мотоцикле, пытается реализовать свою мечту об актерстве). Второй (Адам) – это пассивно-агрессивное подчинение, своего рода парализация себя. Рутинный и повторяющийся образ жизни Адама производит впечатление защитной реакции и одновременно пассивного отыгрыша желаний матери.

При повторном просмотре можно обнаружить с десяток сходств и других подтверждений, что это один человек. Вот некоторые из них: 1. Слова матери, что у нее один сын (и второй матери в фильме нет). 2. Тема черники и кино (любовь/нелюбовь – лишь вариации). 3. Схожие жесты с закрытием лица (часто просто идущие след в след: сперва Адам закрывает лицо и рассматривает свой шрам, а затем Энтони с таким же жестом перед зеркалом репетирует речь). И надо сказать это говорящий жест – «не желаю видеть и знать». 4. Адам пришедший в офис киностудии ЗНАЕТ что здесь что-то оставил его двойник. Как затем в самом конце знает куда ведет ключ (и потому говорит, что вечером уйдет). 5. Энтони без малейшего повода подозревает Адама в том, что он спал с его женой. Возможно, он параноик, но возможно, это очевидность для него.

Кстати, учитывая нехватку Имени Отца у героя, вполне реалистично, что он припишет отцовство еще не родившегося ребенка другому, а не себе. 6. Судя по всему для обоих женские туфли с каблуками – сексуальный фетиш (один смотрит это в шоу, другой – разглядывает их в чужом шкафу). 7. Фото с оторванным краем, которое он находит дома, чтобы сравнить себя с актером на экране – это само собой та же фотография, что он находит у Адама дома (только с женой). В этой схеме наибольшую сложность у меня вызывает статус Мэри (подруга Адама). Сложно до конца понять – реальный ли она человек или воображаемая любовница.

С одной стороны, жена Энтони говорит о какой-то женщине, к которой он уходил. С другой стороны, схожесть с женой и странности поведения (девушка, которая каждую ночь убегает из постели и из дома, а назавтра возвращается – больше похожа на фантазию) говорят в пользу варианта с выдуманными отношениями. В остальном же двойников связывают опасливое отношение к матери и странный буквализм (с ними происходит именно то, о чем они говорят). Например, Адам говорит о повторении и контроле на лекциях, и мы тут же видим это в жизни героев. Тут стоит напомнить, что для психотической структуры слова и мысли выступают как вещи.

Психотик не способен на метафору, поэтому мать для главного героя – в буквальном смысле паучиха, а не в ироническом. Неудивительно, что и жена (которая вот-вот приобретет означающее «мать») в какой-то момент представляется немым мохнатым монстром. Отсутствие удивления на лице главного героя в последних кадрах – лучшее тому подтверждение. Психоз Энтони/Адама интересен тем, что в этой истории он так и не сталкивается с «врагом» - с Большим Другим, который провоцирует у психотиков либо бред преследования, либо эротоманию. Нечто враждебное присутствует, но где-то на периферии, поэтому мы не можем его определить. Что это в конечном счете для героя?

Властная мать (которая кстати художница, но запрещает сыну быть актером)? Так и не символизированная сексуальность (он не может участвовать в «заговоре» мужчин из приват-шоу; вспомните его жест)? Давящие на него долг и ответственность в связи с женой и ребенком? Или просто абсурд реальности, в которой приходится поступаться желаниями и мечтами? И в целом то, что любая из этих вещей способна исказить или разрушить внутренний мир человека – это та самая причина, по которой истории о двойниках продолжают нас интересовать. Все мы по-своему не удались. И возможно благодаря этому сходству все мы в какой-то степени двойники.