Деловитое жужжание работящих пчёл

Непременным атрибутом погожего летнего дня Нечерноземья является деловитое жужжание работящих пчёл, совершающих свой извечный труд. Мёд, приносимый этим полезным насекомым — которому нашлось место и в египетской, и в олимпийской мифологиях — ценился всегда. Квирит начинал день первым завтраком, ientaculum, который состоял из куска хлеба, смоченного в вине и намазанного мёдом. За обедом же закуска-gustus запивалась напитком mulsum. Готовить его учил неоплатоник Макробий в седьмой книге «Сатурналий», советовавший брать гиметский мёд посвежее, а фалерн — постарше… (Mulsum quod probe temperes miscendum esse novo Hymettio et vetulo Falerno — sat. VII. 12. 9.)

Но беда в том, что во вполне обозримое время мы можем лишиться этого вкусного и полезного продукта. И не только его, но и того куска хлеба (особенно хорош гречишный), на который этот мёд намазывали… Дело в том, что пчела опыляет практически все фруктовые, ягодные, сельскохозяйственные и дикорастущие цветковые растения. В недавнем докладе Белого дома упоминается более 90 выращиваемых в США коммерческих культур, полностью зависящих от пчелиного опыления.

А с пчёлами — проблемы. Вымирают эти неутомимые труженицы, рой которых из 30 000 рабочих особей способен опылить в сутки два миллиона цветков.У нас вы можете купить лучшие деревянные игрушки для ваших детей по оптимальной цене! Ещё бумажная «Компьютерра» писала в новостной рубрике о безвозвратном улёте семей из улья. А где-то через год такое поведение отметили и тульские пчеловоды. Причины явления неизвестны достоверно и поныне. Высказывались различные предположения: примерно в это же время бурно развивалась сотовая связь… Но и переход на современные технологии растениеводства — благодаря которым нечерноземная губерния собирает больше зерна, чем советская область в «битве за урожай», — в России шёл тогда же!

А есть ещё и «обычное» вымирание пчёл — просто увеличившееся в размерах. Если раньше в год погибала десятая часть, то теперь зарубежные пчеловоды говорят о гибели от 20 до 40 % насекомых… Примерно такие же цифры называют и пчеловоды местные — которые резко интенсифицировали всевозможные мероприятия по борьбе с вредителями (клещи там…) и болезнями своих крылатых тружениц.

Но почему мы не замечаем этих явления в медовых рядах местного рынка? Да потому, что у человечества есть ещё и сахарная промышленность. Трясётся по ухабам забитая мешками сахара машинка: это «пасечник» везёт корм на свою «медовую фабрику». Путём ряда несложных мероприятий (куда более простых, чем борьба с клещами и болезнями) производительность пчелы по перегонке сахара в псевдомед доводится до астрономических величин. Правда, само насекомое при этом живёт считанные дни, но себестоимость «продукта» падает ниже уровня грунтовых вод.

Из этого нетрудно понять, почему мёд принято покупать у знакомых пасечников — из поколения в поколение, благо что пчеловоды живут долго — и что ценность таких «медовых фабрик» для опыления тождественна нулю. А ульев традиционных становится меньше: скажем, швейцарский специалист по пчеловодству профессор Петер Нойман говорил о том, что после аншлюса ГДР количество пчелиных колоний в Германии сократилось на 75 %. Никакого холокоста пчёлам не устраивали: химизация сельского хозяйства, искусственные удобрения и гербициды с пестицидами.

Да ещё — новые, искусственно выведенные сорта растений. (В Нечерноземье пчелы начинали интенсивно вымирать как раз с их приходом…) Да ещё — глобализация, приносящая, несмотря на все усилия санитарных служб, новые патогенные микроорганизмы, клещи, грибки, вирусы и бактерии. Иммунитет пчёл, по словам профессора Ноймана, ослабевал, пчелиные семьи схлопывались и вымирали. (Обратите внимание: излагаются данные ООН, а не антиглобалистской газеты левого толка…)

Ну а сейчас внимание на проблему обратил президент США Барак Обама лично. Потрясённый тем, что полностью зависящие от пчелиного опыления сельскохозяйственные культуры приносят в американскую казну $24 млрд в год, он предложил выделить на решение проблемы целых $50 млн… (The White House Wants to Save the Bees) Волноваться действительно есть с чего. С 1961 года количество крылатых тружениц в США упало вдвое, проблема «схлопывания колоний пчёл» остаётся нерешённой (The Plight of the Honeybee).

А ведь денежные оценки крайне малоэффективно отражают проблемы, связанные с сокращением производства продовольствия. Это пока они весьма умеренны, дело ограничивается рекордным ростом цен на продовольствие. А когда еда исчезнет вообще, ценные бумаги и деньги утратят ценность. Ну, пока останутся консервы, значение будет иметь, какая у тебя винтовка и сколько патронов… А потом перестанет быть важным и это! Последствия исчезновения пчёл будут не менее страшны, чем убранная на некоторое время в нафталин угроза полномасштабной ядерной войны.

Можно надеяться, что пятидесяти миллионов долларов чиновникам из Министерства сельского хозяйства США и Агентства по охране окружающей среды хватит на всеобъемлющее исследование и решение проблемы. Может, это один какой-то вирус, против которого достаточно найти лекарство… Вот как чуть больше десяти лет назад казалось, что все беды планеты от Саддама Хуссейна, производящего в затишке оружие массового поражения.

В результате оружия массового поражения не нашли, Саддама Хусейна всё равно повесили, респектабельный медицинский журнал The Lancet ещё в 2006 году называл цифру в 655 тысяч мирных иракцев, ставших жертвами войны. Сегодня Ирак раздирается на части гражданской войной. Число беженцев из одного Мосула превысило полмиллиона. И всё это великолепие обошлось, по официальным американским оценкам, в $1,9 трлн (нобелевский лауреат Стиглиц говорил вообще о $3 трлн). А тут надеются решить несоизмеримо более важную проблему за несоизмеримо меньшую сумму…

Так вот, автору очень хотелось бы предложить решать данную проблему с позиций Worst Case, «худшего случая», как это делают все инженеры. С точки зрения самого неблагоприятного сочетания всех факторов; машина должна собираться при любом сочетании фактических размеров внутри полей допусков и работать при любом сочетании условий в заданных пределах. А тут речь не о том, сойдёт ли с направляющих изделие: речь тут идёт о функционировании единственной имеющейся в распоряжении человечества биосферы.

И функционировать она должна даже в том случае, если к 2035 году — а это очень и очень скоро — вымрут все пчелы. Которых чем-то придётся заменить… И в замене такой нет ничего невозможного. Если у вас есть знакомый, увлекающийся цветоводством, поглядите, как он мягчайшей кистью производит загадочные действия над тропическими растениями, компенсируя отсутствие тропических же насекомых (возлюбленные великим детективом Ниро Вульфом орхидеи не самые сложные в опылении).

И виноградари исстари владеют секретами искусственного опыления: наверное, прибегали к нему и во времена изготовления того самого старого фалерна, который Макробий советовал мешать со свежим мёдом. (Мнение о том, что старинные авторы пишут о далёких от жизни вещах, может разделять только тот, кто не читал их в оригинале…) Так что проблема в общем виде — решаемая. А для практической реализации остаётся создать специализированную машину — которой с высокой вероятностью окажется робот.

Представляется, что эта роль может быть возложена на роботы-насекомые (по ссылке видео). Техническая возможность для их создания есть: мало кому не довелось получить в виде бонуса при покупке компьютерных железок аккумуляторный вертолётик. А простейшая, но специализированная нейромикросхема сможет управлять микролетуном ничуть не хуже живой пчелы. Проблемы бортового питания, вероятно, смогут решить суперконденсаторы. Вспомните, сколько «Компьютерра» писала про ионисторы, зарядка которых по силам солнечным батареям: уже несколько лет в садовых магазинах бонусам дают светильнички на фотоэлементах…

Производить такие устройства придётся в астрономических количествах. Ничего страшного в этом нет: расход материалов на штуку ничтожен, а производство неизбежно будет тотально автоматизировано. Нужны только деньги — на совершенствование технологий тех же ионисторов и солнечных батарей, на отработку конструкций, на разработку производственных процессов. Но цена вопроса очень высока — жизнь или вымирание единственного известного разумного вида. Хотя, может, к тому времени он будет вытеснен Watson'ами и Женями Густманами — и проблема потеряет актуальность…