И тому есть веские причины. Одна из них, главная, по мнению современных учёных, заключается в том, что долгое пребывание здесь может явиться толчком к возникновению всевозможных заболеваний. Чаще всего это рак крови. От него, вероятно, в 1892 году погиб царицынский краевед Иван Савельевич Кондратьев, ещё в молодые годы срубивший у подошвы горки избушку, дабы «постоянно жить и активно наблюдать выбросы многоцветных материй». Отшельничество юноши не поощрял его отец, богатый вдовствующий купец Савелий Фёдорович. Но однажды наведавшись, чтобы уговорить сына взяться за ум и наследовать семейное дело торговли зерном и мукой, погостив и насмотревшись всяческих чудес, отбыл, напутствовав: «Живи здесь в окружении видений, коль хочешь. Отпустит гора — возвращайся в мир. Ждать буду». Ожидания блудного сына затянулись на годы. Когда отец отошёл в мир иной, согласно завещанию Кондратьев-младший перевёз его к своей избёнке, где и похоронил. Если верить преданию, самого его рядом погребли странствующие татары. Надо отдать им должное. Дневникам Ивана Савельевича истлеть не дали, передали в управу Царицына. Документальные первоисточники позволили проследить изменчивый, капризный нрав крохотной, вместе с тем мощнейшей аномальной зоны, коей является непредсказуемая своенравная Синяя гора. Если интересуют профессиональные кофемашины, обращайтесь.

 

ФОЛИАНТ ОТШЕЛЬНИКА Так называемый фолиант отшельника содержит 670 страниц убористого рукописного текста. Разумеется, даже беглый пересказ нереален. Потому ограничимся наиболее интригующими фактами, начав с утверждения краеведа, будто у холма есть собственный правитель, жестокий к чужакам и милостивый к тем, кто выказывает покладистость и почтительность, прося либо долгого приюта, либо короткого ночлега. Краевед, впрочем, оговаривается, что «повелитель, в сумерках видимый огненным столпом, неподвижен, как правило, и лишь весьма редко выдают его нечеловеческую сущность слабо различимые человеческие черты, и ведомо это — воображаемый отклик нашего мозга, возбуждённого пьянящими испарениями мокрого разнотравья». Но и это, касательно правителя, не всё. Огненная сущность, оказывается, проявляется сразу в нескольких местах на холме и рядом, порой захаживая в избушку. Происходит «чудо чудесное» накануне грозы, когда молнии, завитые как толстые и тонкие канаты, непрерывно ударяют прямиком в центр белого камня и пенька на нём, венчающего Синюю горку. «Раз было так, что сырой майской ночью при свече читая, ощутил я электрический прилив, и искристая масса, проникнув печной трубой, пустилась полосатым волчком раскручиваться по полу. Сделалось не по себе, когда чугунная посуда на полке дала трещины, а кочерга и низ ухвата потекли чугунными слезами, тотчас искривившись до непригодности. Отчего это — не знаю, только железные ободья колёс проезжающих телег на глазах испуганных возчиков рассыпаются», — свидетельствует Кондратьев. Пишет он и о том, что коровы, которых доставил отец, не прижились, в первую же грозу пали от сильнейших судорог. Краевед, однако, размышляя о «чудесности места», особое внимание обращает на колодец, очень глубокий, выкопанный неизвестно кем и когда. Вода его, обычно солоноватая, накануне грозы всегда делается кислой, «почти, как уксус, уходит, обнажая дно, возвращается более полноводной, солёной после того, как ненастье отступит». НАВЯЗЧИВЫЙ МИРАЖ Ещё Синяя гора знаменита причудливыми миражами. Как ни удивительно, у каждого, кто бывает в этом месте, они свои, так сказать, индивидуальные. Кондратьева, например, всегда навещал один и тот же мираж. Чуть выше линии горизонта разворачивалась с детства знакомая улица, на которой стоял особняк отца. По улице ехали повозки, спешили прохожие, над домами курился дым. Деревья были летом зелены, осенью жёлты, зимой заснежены. Всё по сезону. Звуки уличной суеты доносились, запахи печёного хлеба, дёгтя. Слегка отвлёкшись, перенесшись в современность, не лишне обратиться к впечатлениям туриста, школьного учителя физкультуры Геннадия Хвощёва, который, неоднократно ночуя у подножия холма, наблюдал красочные, с выпукло прорисованными бытовыми деталями миражи прошлого времени. По его словам, были они неотличимы от панорамных, чуть размытых фотографий — застывших, неподвижных. Проведшему на холме неделю в сентябре 2000 года художнику Василию Пороховникову посчастливилось наблюдать миражи деятельные, то есть не неподвижные. Видел он город с пальмами, кипарисами, роскошными цветниками, небоскрёбами, потоками автомобилей, с нарядными, пёстро одетыми людьми. Пороховщиков, зарисовавший всё по памяти, неоднократно пытался что-либо похожее на его рисунки найти в Интернете. Напрасный труд. Ничего подобного. Значит, города такого просто не существует. Значит, как предположил художник, мозг его под влиянием энергий необычного места, «без помощи глаз сам в себе явил грёзы и мечты». Вполне возможно. Но обратимся ещё раз к дневникам Кондратьева, к событиям, потрясшим его. События и впрямь неординарные, Едут, допустим, верховые мимо, как вдруг исчезают из вида на одну, две, пять, десять минут, чтобы потом появиться и как ни в чём не бывало продолжить путь. Иногда, по рассказам некоторых верховых, двигаться становилось совершенно невозможно, ибо путь преграждала прозрачная, ощутимо твёрдая стена. Любопытно, что стена никогда не вырастала на дороге пеших странников. «Не знаю ни одного факта, когда данная оказия мешала продвижению пешеходов», — пишет Кондратьев. Не отвергает краевед другое неприятное обстоятельство. Мало кто из забредших на огонёк гостей его выдерживал долгое пребывание в «чахлом месте» Как водится, сбегал, очертя голову. Пожизненное пребывание возле Синей горы для самого Ивана Савельевича было «покойным, безмятежным, навевавшим оригинальные думы». Но закончилось-то оно чем? Тяжёлой болезнью и смертью, что, по мнению современных учёных, изучающих аномальные местности, закономерно и рутинно. НЕОБЫЧНЫЕ ФАКТЫ В 1990 году, после того как из небытия всплыл фолиант Кондратьева, группа представителей Академии наук СССР озаботилась идеей проверить достоверность информации краеведа, предприняв несколько выездов на место. Стоянка учёных была обустроена там, где некогда стояла избушка отшельника. Могилы Кондратьева, его отца, глубокий колодец сколько не искали, не нашли. Зато ночами феерия Синей горы демонстрировала свои возможности во всей красе и мощи. Фиксировалось много чего необычного. Напоминающие людей огненные столбы, причудливые миражи, исчезновения, появления прохожих, автомобилей, молнии, бьющие в одну точку, страхи, панические настроения, изматывающие участников экспедиции. Богатейший материал украсил полку архива: в новых рыночных реалиях не нашлось не таких уж больших средств, необходимых для продолжения исследований. Аномальная зона Синей горы, словно отыгрываясь за пренебрежение, переключилась на техногенные аварии, к счастью, без человеческих жертв. В 2003-2004 годах совершали вынужденные посадки в режиме авторотации вертолёты, силовые установки которых отказывали в моменты зависания над холмом. Напротив холма глохнут идущие по грунтовой дороге машины. Глохнут необратимо — заклинивает двигатели либо выгорает электрическая проводка. Громовержец Синей горы даёт о себе знать.