Исторический музей и Василий Блаженный стоят друг против друга, разделенные Красной площадью, как ковбои-дуэлянты на Диком Западе. Сравнение уместно: два исторических объекта, сами того не желая, соревнуются в популярности у туристов. Исход известен заранее. На фоне европейской легкости Красной площади псевдорусское здание авторства знаменитого В.О. Шервуда выглядит несколько тяжеловесно, к тому же два его главных входа всегда заперты. В Исторический москвичи обычно попадают в школьном возрасте, когда история — последнее, что занимает их мысли. Большинство не возвращается: традиционные музеи на фоне разнообразной культурной жизни столицы выглядят скучными. Гости столицы приходят сюда по собственному желанию, но в постоянные клиенты их не запишешь. Интерес к богатейшему собранию музея поддерживается необычными тематическими выставками — то новогодние традиции ХХ века, то эволюция детского костюма, то лучшее из жизни фарфора…

Но мы уверены: практически никто из посетителей не задумывается, что музея, подобного Историческому, нет нигде в мире. Ни одна страна не додумалась собрать всю собственную историю под одной крышей. Британский музей или Лувр выложили под стекло культурное наследие всего человечества; музеи истории Франции так только называются, представляя либо архивные документы, либо произведения искусства; Немецкий исторический музей со времен ГДР мучается концептуальными противоречиями. Исторических музеев в чистом виде мы не знаем, тематических — сколько угодно, от археологических до научных или истории освоения Дикого Запада.

В московском Историческом музее все иначе: в центре внимания — не частности, а тысячелетняя история российской государственности. По словам одного из создателей музея Ивана Забелина, он предназначен «для утверждения русского самосознания и развития российского самопознания». Поэтому не стоит удивляться, что все начинается с каменного века, с охоты на мамонтов, запечатленной на фризе работы Виктора Васнецова. Подлинные бивни мамонтов выставлены тут же, не извольте сомневаться. На «родине слонов», как известно, водились отборные мамонты.

Принцип формирования коллекции не менялся с 1873 года: «служить наглядной историей», для чего «будут собираться все памятники знаменательных событий истории Русского государства». В основе экспозиции — строгий хронологический порядок, а не типы изделий или новомодные концепции. ГИМ не коллекционирует предметы старины, он собирает «наглядные свидетельства» нашей истории, расставляя все по своим местам, как ему кажется правильным. Сами музейщики говорят, что менталитет ГИМ — это не менталитет западноевропейских музеев, собирающих редкости всех эпох со всего мира, чтобы заманить к себе публику. Государственный Исторический — он для другого: чтобы просвещать, а не удивлять, чтобы дать надежную точку опоры в прошлом и развеивать всяческие неуместные заблуждения. В результате все выходит очень серьезно. Зато совершенно случайно можно наткнуться на нечто весьма интересное и необычное, как это у нас обычно в России бывает.

История музея — сама по себе иллюстрация российской истории. Указ о создании Российского исторического музея подписал Александр II в 1872 году, он же в присутствии герцога Эдинбургского заложил первый камень, а вот до открытия не дожил. Вместо убиенного террористами отца сразу после коронации 27 мая 1883 года в новый музей зашел из Кремля Александр III. И в XX веке тоже все вышло символически: в 1986 году ГИМ закрылся на перестройку, а в 1997 году алую ленточку на входе в обновленные залы перерезал уже Виктор Черномырдин, который, как мы помним, слов на ветер не бросал.

К актуальному вопросу о русском самосознании и самопознании: с открытия в 1883 году музей достраивали до 1917-го, но так до конца и не доделали. Внешние стены собирались еще украсить пестрыми изразцами, а сил на исторические интерьеры в духе представляемых эпох хватило только на залы первого этажа. Но все равно вышло ярко, солидно и роскошно.

Особенно хороши Парадные сени, своды которых украшены фресками с гербами земель Российской империи и с «Родословным древом государей Российских» — 68 портретов великих князей, царей и императоров от Ольги и Владимира (Рюрик с Игорем и Святославом почему-то остались за кадром) до Александра III. Идея такой галереи в Парадных сенях ГИМ явно перекликается с фресками родословного царского древа на сводах сеней собора Новоспасского монастыря, где находится усыпальница Романовых. Интересно — в 1689 году государи свою историю расписали на входе в храм, а в 1881-м они превратили музей в подобие храма. Впрочем, и в наши дни директор ГИМ так видит свое учреждение: «Храм Духа и Знаний, сокровенное хранилище исторической памяти народов России».

С Парадными сенями, однако, обошлись совершенно по-советски: их двери, выходящие на Красную площадь, обычно закрыты, а сами Сени после перестройки превратились в странную проходную зону между гардеробом и лестницей. Однако роспись Сеней остается наглядным историческим свидетельством: значительная часть изображенных земель давно за пределами России, да и сама империя перестала существовать вместе с ее самодержцами.

Второй этаж (который музейщики по традиции называют первым) по большей части напоминает солидный немецкий музеум конца XIX столетия, каких уж нигде не увидишь и каковые нужно охранять как чудом живое ископаемое. Тяжелые резные шкафы темного дерева с подсвеченными кунстштюками и антиками, люстры, похожие на паникадила, и вид на Кремль в окнах — все солидно, державно. Реконструкции древнерусской избушки с печкой и лавочками, а также кузницы и солеварни, появившиеся в последние годы, смотрятся на фоне дореволюционной основательности как волостные старшины на приеме у Александра III в Петровском дворце.

Живописные воспроизведения прошлого (в соответствии с тогдашними знаниями археологов), кроме уже упомянутого Васнецова, представили Иван Айвазовский, отметившийся видом Керченского залива — древнего Пантикапея, и Генрих Семирадский, проходящий по части античных оргий и всяких неистовств, изобразивший похороны богатого руса и «Жертвоприношения воинов Святослава в стране Болгар Дунайских».

Экспозиция, восходящая к временам графа Уварова, Ивана Забелина и Александра III, «носит эпически-повествовательный характер, последовательно перелистывая перед посетителем все страницы национальной истории». Хотя обещают исключительно подлинные вещи, без макетов и муляжей, но совсем обойтись без них при создании древнерусского эпоса, временами напоминающего миф, не вышло. Гальванокопии бронзовых соборных врат; белокаменный крест дьяка Стефана Бородатого, отравившего Дмитрия Шемяку, в точности повторяет хранящийся в Ростове подлинник; шлем и меч древнерусского князя, сделанные современными реконструкторами — все это выглядит вполне уместным в хранилище национальной истории. Похожим образом поступали и в позапрошлом столетии.

С подлинниками, впрочем, тоже не обошлось без конфузов: ананьинская каменная стела с изображением древнего воина, приобретенная по частям профессором Капитоном Невоструевым у жителей Елабуги, скорее всего, выполнена предприимчивыми елабужанами, разбита на куски и затем «найдена» специально для неутомимого археографа и археолога. Знаменитый Збручский идол — извлеченный в 1848 году из реки Збруч каменный четырехугольный столб, по сторонам которого изображены славянские божества, в точности как в описанном Саксоном Грамматиком древнем храме в Арконе — тоже, судя по всему, непрост. Еще в 1960-е при экспертизе обнаружилось, что в реке он пролежал не тысячу лет, а лишь пару десятков. Сейчас же выясняется, что в двух шагах от места находки было имение одержимого языческим прошлым славянства польского поэта-романтика Тимона Заборовского, писавшего в 1822 году книгу «Песен Бояна», будто бы свежепереведенных им с древнего славянского наречия. Однако и ананьинское надгробие, и Збручский идол настолько вросли в экспозицию, что ее без них и представлять не хочется.

И в то же время среди 5 миллионов музейных предметов попадаются вещи совершенно поразительные. Кованая железная решетка ворот Новодвинской крепости, монументальная и брутальная, на поднимавшем ее на цепях деревянном бревне — все с петровских времен. Галичский клад — никому не понятные медные люди и ящеры возрастом 2300 лет, найденные в костромской глуши. Маленькая староверская икона с протопопом Аввакумом конца XVII века, за одно хранение которой человека тогда запросто сожгли бы живьем. И рядом — портрет патриарха Никона в рост со всеми подробностями, даже виден его великолепный карманный хронометр из Европы, стоивший как целое село с крестьянами. Грубая власяница Ивана Грозного и щегольская красно-золотая шуба Алексея Михайловича. Байдана — хитро склепанная кольчуга строителя Свияжской крепости дьяка Ивана Выродкова, бесследно сгинувшего при Иване Грозном. Безумные барочные маскарадные саночки русской императрицы с резными золочеными орлами. Картина «Свадьба в Торопце», на которой изображен какой-то совершенно магический ритуал — девы в сарафанах сидят за большим белым столом в загадочной тьме, прикрыв лица и глядя вдаль. Бутыль зеленого стекла, на которой намалевано взятие на абордаж шведского фрегата «Элефант» при Гангуте в 1714-м, с мультяшными бравыми человечками, держащими абордажные палаши и маленькие пушки на веревочках. Походный столовый набор, подаренный самим Суворовым самому Кутузову — ложка, две вилки — с двумя и четырьмя зубьями, ножик и солонка, все в позолоте, в изящном кожаном с бархатом футляре. Портрет плененного русскими имама Шамиля — совершенный ваххабит, как сейчас бы сказали.

И портрет первого посетителя ГИМ Александра III кисти Николая Дмитриева-Ольденбургского. Окладисто-бородатый государь уверенно стоит на фоне «русского» интерьера с бревнами и резьбой, напоминающего придорожную закусочную под развесистой клюквой.

Все же хорошо сказал Иван Забелин про утверждение русского самосознания и развитие российского самопознания. Поскольку мы, как известно, «ленивы и нелюбопытны», да в наше время еще и не вполне уверены, кто мы есть, то посещение Исторического музея можно смело рекомендовать вместо сеанса коллективной психотерапии.

ВАЖНО

В состав Государственного Исторического музея входят:

- Покровский собор (храм Василия Блаженного)

- Палаты в Зарядье

- Музей Отечественной войны 1812 года

МЕСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ

Во избежание путаницы с этажами: сами музейщики, начиная с 1883 года и по сей день, называют их первым и вторым, хотя технически это второй и третий. Нижний (по сути первый) этаж, где расположены фойе, гардероб и Парадные сени, музейные работники за полноценный этаж не считают.

Стоимость посещения

Стоимость посещения и билетов на публичные лекции:

Взрослые — 250 руб., школьники — 60 руб., студенты — 80 руб., пенсионеры — 80 руб., семейный билет для родителей с детьми — 440 руб.

Стоимость льготных билетов — 25 руб. Подробности льготного и бесплатного посещения перечислены на сайте музея.

Стоимость любительской фото- и видеосъемки (без штатива и дополнительного освещения) — 130 руб.

Экскурсии по залам музея проводятся только для групп — как заранее организованных, так и сборных. Организованные группы посетителей (не более 15 человек) должны заранее согласовать свою экскурсионную программу по телефону: +7 (495) 692-37-31. Заявки на экскурсии оформляются в бюро музейных услуг (по понедельникам, кроме первого понедельника каждого месяца, средам, четвергам, пятницам, субботам) с 11:00 до 16:00. Для одиночных посетителей экскурсии проводятся по сеансам. Длительность экскурсии по постоянной экспозиции — около 1,5 часов.

Сувениры

В музейном магазине продаются копии старинных картин и гравюр, альбомы и открытки с экспонатами, путеводители по музею, а также сувениры с символикой музея — футболки, ручки, блокноты, кружки и тому подобное. Здесь же можно приобрести на память копию старинного кувшина или кружки, оригинал которого выставлен для осмотра в экспозиции.

При музее работает сувенирный салон, где можно приобрести изделия русских народных промыслов: хохломскую и дымковскую игрушку, гжельскую керамику, палехскую лаковую миниатюру, а также одежду и аксессуары, выполненные современными художниками вручную с соблюдением старых традиций.